Отказ от российского кредита не вписывается в логику экономической эффективности правительства Армении

• 16.06.2020, 16:04
• Лилия Амирханян
•  Аналитический центр "Взгляд",  Армения,  Аналитика

Вопрос об отказе Армении от российского  кредита, который должен был быть направлен на обслуживание второго энергоблока Армянской АЭС, проблематичен и его ошибочно рассматривать  исключительно с точки зрения экономических интересов государства. Чтобы понять причину вышесказанного, рассмотрим тему в двух измерениях - с  учетом решения правительства, напрямую обусловленного продолжением работы по модернизации АЭС при помощи выпуска государственных казначейских облигаций, а также в логике глобальных  косвенных процессов.

На первый взгляд, идея преобразования внешнего долга во внутренние ресурсы кажется довольно заманчивой. Первое ожидание в данном случае - что вовлечение этих внутренних ресурсов окажется дешевле существующего, или, если в нем учитываются другие полезные факторы, то, по крайней мере, оно должно иметь хотя бы ту же цену. Напомним, что российский кредит был предоставлен Армении под 3% годовых.

О ценах на армянские гособлигации мы можем узнать, основываясь на последних развитиях рынка облигаций Армении. В частности, последние государственные облигации Армении показывают, что они значительно выше 3%. Кстати, об этом свидетельствуют данные, предоставленные гендиректором Армянской фондовой биржи Айком Еганяном.

Даже если мы рассмотрим возможность того, что экономия здесь может быть связана с приобретением конкурирующих товаров на других рынках, как сказал премьер-министр на заседании правительства, по крайней мере,  должны быть представлены гарантии того, что они реальны, а во-вторых, что они не дешевеют за счет качества. Эта озабоченность основана хотя бы на том, что Россия является одним из лидеров на рынке товаров для обслуживания и эксплуатации атомных электростанций, что является в том числе показателем качества.

С другой стороны, нелогично разрабатывать планы на закупы на других рынках, когда 2-ой энергоблок Армянской АЭС технологически адаптирован к российской промышленности. Кстати, именно поэтому "Росатом" продолжает выполнять все работы по техническому обслуживанию энергоблока, что подтверждают армянские власти.

Все это вызывает множество вопросов. В частности, есть ли у правительства Армении уверенность в том, что те же специалисты "Росатома" смогут работать с более "конкурентоспособными продуктами" (как они это называют) из  других рынков? Были ли с ними проведены предварительные консультации?

Стоит отметить, что  Армения, фактически, приостанавливает действие нынешнего армяно-российского соглашения частично: она отказывается от компонента российского кредита, при этом не отказываясь от ведения технического обслуживания и других элементов сотрудничества. В этом смысле просчитан ли риск того, что у России возникнет «моральное право» на приостановление или преобразование  других компонентов договора, например, таких как нарастающие на международном рынке цены на топливо для урана?

В контексте всего этого - разве мы не создаем риски для функционирования и существования Армянской АЭС? Не столкнется ли наша страна в этом случае с альтернативным решением вопроса, согласившись на "помощь", предложенную Европейским Союзом, который на протяжении многих лет говорит о закрытии АЭС?

Не следует забывать, что соседняя Турция регулярно суетится, чтобы остановить работу и закрыть Армянскую АЭС.

Другим фактором является изменение энергетического рынка в регионе за последние годы, что тоже является поводом для размышлений. Достаточно сказать, что в последние годы, например, Турция увеличила закупки западной энергии, сократив на 35 процентов потребление российских энергоресурсов.

В результате возникает повод для размышления – а какова реальная цель отказа от российского кредита на модернизацию второго энергоблока АЭС, что, кстати, также создает риски для инвестиционной привлекательности страны?

Есть ли гарантия, что проблема не в "операции по закрытию атомной электростанции Армении"? Возможно ли, что мы просто на пороге тенденции роста западного компонента на региональном энергетическом рынке?